В кабинете императора были тихо, даже слишком. Стража стояла только на нижних этажах, здесь же не было ни души, так как эта личность считала, что не нуждается в личной защите и в общем плане он был прав. По силе никто не мог сравниться с ним, и даже целый отряд не был бы помехой великому. Во многом именно из за этого, его самомнению не было предела, что Хазар понимал весмьа хорошо.
- Где отчет гвардии с южных земель? - послышался голос где-то недалеко - И найди мне все бумаги, по торговой гильдии, Живо!!!
Мужчина слышал поспешную возню, которая последовала сразу после слов его брата. Это не удивляло и даже умиляло его в какой то степени.
- А пока мне нужна еда и женщины, - продолжил император, -Только потом о здешнем беспорядке без меня. Все равно всех казню...
Как только кабинет пополнился еще одним существом, Хазар отложил безделушку, которая была похожа на череп и встал слегка облокотился на стол своего собеседника.
- Купаешься в лучах славы, мой дорогой брат. Вижу, прогулки по материку пошли тебе на пользу. Сколько уже такого не было, пятьдесят, сто лет? Уже и не вспомнить. Императора уже давно так не приветствовали.
Мужчина обвел взглядом ту самую карту, что была в кабинете брата, на которой были отмеченны главные точки прошедшей зачистки, а также выделена область, где не так давно появились и обосновались гномы, которые окзались настоящим сюрпризом для всех жителей Таулона.
- Эльфы запада и востока больше не помеха, их осталось крайне мало, благодаря тебе и твоим операциям. Они не то что не смогут противостоять кому-то, но и скоро сами помрут от нехватки еды и воды. Торговая гильдия отказалась сотрудничать со всеми мелкими группировками, которые шли вразрез воле Императора Рейнора. Твои враги голодают. Даже форту пришлось нелегко. Насколько я знаю, их послы все чаще выходят из города, чтобы договориться с Тейном, который также находится в упадке. В основном, все прошло ровно так, как я и предполагал, за исключением.. кхм. Некоторых нюансов.

-Я не хочу слушать твои жалкие оправдания, так что пей! - мужчина принял бокал из рук императора и слегка улыбнувшись присел недалеко от собеседника. - Пей и отдыхай, пока я добрый, ибо так и быть, но я тебя прощаю!
Он давно не слышал уже смеха своего брата. Не смотря на то, что брат не видел смысла в том, чтобы слушаться Хазара, но его советы принесли пользу не только в делах, как это было видно по человеку, что сидел сейчас напротив - все стало несколько иначе. Хазар сделал пару глотков вина, которое пролилось по его горлу холодными струйками, которые слегка горячили его внутренности. Пока он пытался распробовать отличное вино, которые было знакомого ему несколько сотен лет назад, мужчина молчал, наблюдая за стотоянием брата.
Конечно же, он был прав. Отдых, близнец уже давно забыл что это, как и значение этого слова. Поэтому было просто приятно вспомнить прошлое и посидеть вот так просто, как в былые времена.
- Вкус в вине у тебя так и не изименился. Сколько же бутылок у тебя осталось? Помнится его готовили специально для важных гостей в Истгаре, - говоря о гостях, он имел в виду их учителей и это было ясно, просто он не хотел произносить их имена или говорить о них напрямую.
Он повзолил брату вспомнить о том, что не смотря на то, что в большинстве своем его план сработал, но все же не до конца. Сделав большой глоток, он опустошил свой бокал и с помощью магии вновь налил себе вина. Как не посмотри, Хазар любил использовать сложную магию для простых вещей. Некоторые бы просто заставили бутылку поднять и просто наполнить бокал, но мужчина поступил иначе. Он заставил пространство в бутылке искривиться и переместил в свой бокал ровно ту часть, которая ему была нужна. Все это было сделано с особой точностью и утонченносью.
- Все же я был прав. Все это пошло тебе на пользу. Не забывай, брат. Мы все еще люди. Да, наши тела переполнены древней силой, которая меняет почти все в них, но мы все равно остаемся людьми. Считаю, тебе нужно расслабиться. Эти три года прошли не зря, давненько я не видел тебя в таком расположении духа.
Мужчина вновь улыбнулся и поправил свои серебристые локоны.

-Я бог нового мира, и столица его Рейнор. Изгар же жалкая тень прошлого и ничего больше. Забудь о нем. Лучше сядь, да расскажи, что тут происходит, а главное когда же я наконец получу камень вечности?
Как же ты ошибаешься брат. Мы не боги, ни ты, ни я. Мы все еще люди. Тогда я еще не знал этого, но сейчас полностью уверен в своих словах и вскоре ты поймешь это.
Хазар все же решил более не беспокоить брата своими разговорами о делах. Не смотря на то, что этот человек видел многое. Многое, но далеко не все. Если бы его вылазки были столь же частыми, как и него самого, он бы понял, о чем уже который век говорит ему его соратник и родственник.
- Слышал бы ты, что теперь говорят о тебе на материке. Барды в порту уже называют тебя правителем Таулона, не смотря на остальных. Навел ты шороха на них.
После этой фразы, Хараз улыбнулся, на этот раз открыто и глядя прямо на своего брата. Путь братьев подходил к своей кульминации. Многовековые поиски и исследования вскоре должны были принести свои результаты, которые должны были изменить мир. Сколько бы мыслей не было на этот счет, но итоги противостояния должны показать себя.
- Вот только мне не нравятся некоторые слухи, что исходят от какой то старухи. Похоже, на земле все еще остались те, кто знает чуть больше, чем им нужно. Что же, в любом случае в некоторых из них ты предстаешь как новый бог этого мира, в некоторых как спаситель. Как тебе роль справедливого Короля? Люди считают, что когда ты покоришь все народы Таулона, ты станеь добрее.
На этот раз Хазар рассмеялся, после чего вновь отпил из своего бокала.

Отредактировано Khazar (2014-09-19 22:15:33)

- Что это за старуха такая? Почему нельзя ее просто казнить за связь с магическими знаниями?
Мужчина на время замолчал, вспоминая о том, где же слышал об этом.
- Честно говоря, я думал, что это не больше чем слухи, но лишь сперва. Как не странно, факты такие не берутся из воздуха. Я бы и сам разобрался с ней, знай где ее искать и кто она. Все же эти слухи основаны на историях столетней давности.
Думать об этом, правда, не хотелось. У него сейчас были заботы куда поважнее, кроме того брату тоже не было дело до этого. Прошлое ранило его, пусть он этого и не хочет признавать, но это не было важно, как не посмотри. Дальнейший раговор проходил как то мимо ушей собеседника.
- Впрочем это не к тебе вопрос. Ах, да, я совсем забыл, помниться ты что-то говорил о ком-то из низ, тогда давно. Не напомнишь мне в чем же было дело?
Он как раз вспомнил о том, что та девушка сделал для него так много. До этого момента все было как надо и продолжится также, если он этого захочет.
- Можешь не беспокоиться об этом. Награда уже давно не требуется. Лаен мертва. Наемники из Рейнора позаботились об этом и получили свое вознаграждение.
Отводя подозрения от себя, он не сказал о том, что он лично разобрался с ней, хотя частично так и было. Все же если выяснится, что она жива, гнев императора падет не на своего брата, а на тех, кто подставил его город и его стражу. А подстроить это не составит никакого труда, пару лишних трупов каких то наемников - это мелочь, на которую даже толик внимания не следовало обращать.

- Кто такой Лаен? Награда? Ну снять ее все. Ты меня поражаешь, и надо тебе такой фигней заниматься. Я даже не помню в чем он виновен.
Он уже и позабыл о том, что его брат имеет привычку забывать обо всем, что его не сильно волновало. Нельзя сказать, что предательсво проходило мимо него, просто события, которые происходили сейчас были куда важнее какизх то там единичных дезертиров. Он был рад, что это утрялслось довольно быстро, как что можно было позаботиться о том, что бы та девушка спектр и ее команда продолжали поиски. Обычно, Хазар бы просто нашел новых исполнителей своей воле, если бы прошлые погибли, но не сейчас. Его задачей сейчас было обеспечить им защиту, пусть не сколько ее команде, сколько ей самой.
- Скажи мне лучше о настоящем. Что у нас с гномами? Этот черт из табакерки меня не радует.
Гномы. Они стали настоящей палкой в колесе планов Хазара. Не сказать, что они сильно мешали, пока они не выказывали желания выходить из недр своей горы, хотя некоторые гномы с удовольствием стали путешествовать по миру, но дела других рас их не волнует пока их сокровищница полна золота и драгоценных камней.
- К сожалению я мало знаю про этот народ. Стало известно лишь то, что помешать их развитию никак нельзя. За сотни лет эти рудокопы смогли нажить себе состояние, которое может покрыть весь материк, а их товары стали наиболее востребованными. Об этом можно судить лишь о том, что четверть твой армии, брат, уже носят броню с клеймом производства Аргараса.
Такой размах новой расы был немного не кстати, но не для самого Хазара. Гномы были помехой лишь для политики и экономики, во что он сам никогда не лез открыто.
- Они не чураются торговым путям с Рейнором, так как мы можем заплатить им, а золото не имеет нации. Больше меня интересует технология так называемых "поездов", но они напрочь отказались продавать эту технологию. С ней, ты бы мог перевозить войска и грузы по материку в разы быстрее.

- Боюсь это цена вопроса. Гномы падки на деньги, и сильнее денег они любят власть. Если им мало серебра, им стоит предложить долю. Я серьезно думаю о союзе с гномами, но прежде мне нужен там свой человек. Об этом я уже позаботился. Пора бы пустить эти машины с их дорогами по Тауллону. Давно пора, уж поверь. Более того, согласись было бы замечательно столкнуть их с корнаками.
Бедный братец. Он не понимает, что золото и власть это далеко не все в этом мире. Не знаю, как именно его учил его учитель, но властитель пустоты знал о том, что мире, пусть и выглядит просто никогда не бывет таким. Он учил вникать в саму суть, чтобы познавать его изнутри, как можно больше и лучше. Информация - вот истинная ценность, пусть и не самая важная, но она имеет свою нишу в любом из миров.
- Или ты думаешь, что эти странные существа не соблазняться союзом с Черным Властелином Величественного Рейнора?
Хазар встал со своего места и подошел ближе к окну, через которое была видна большая часть Рейнора. Черный быд поднимался из мастерских и трактиров, повсюду пахло гарью, потом и охотью. Это все недостатки людей, которые все еще оставались и в их сердцах, пусть и приглушенные вековой деятельностью. Каждая раса борется не за власть, не за силу в этом мире, а за возможность иметь собственный дом. Учитель Верд, как и его собраться вынуждены были бежать и потеряли свой дом, пытаясь найти новый в других землях, пусть и верили, что однажды смогут вернуться.
- Не все в мире покупается или завоевывается. Что-то всегда остается неизменным. У гномов есть дом и они ни за что не променяют его на что то еще. А технологии - это всего лишь наука. Но мне кажется, что ты все же сможешь купить их расположение. Гномы - деятели, не ученые, но они ценят богатство разума. Их технологии основаны на усовершенственных технологиях корнаков. Почему бы нам не научить их пользоваться рунами и камнями? Думаю, за это они позволят нам делать все, что душе угодно.

Отредактировано Khazar (2014-09-20 00:20:20)

- Но у таких тоже есть свой компонент управления, как и у тебя.
Ты удивишься, узнав как много таких компонентов у тебя, мой дорогой брат. Прости меня за все этого, но поступить иначе я просто не могу. Может быть, будь я немного внимательнее, ты не попал в такой водоворот событий.
Хазару было жаль своего брата и в некоторых его странностях он винил себя. Как бы тот не старался преподнести себя, но его ума всегда хватало им на двоих. После того, как они совершили свою главную оплошность, мужчина ошибочно полагал, что теперь у его брата хватит ума продолжить путь самостоятельно, но он ошибался. Теперь все приходилось поспешно исправлять, но того, кто последние две тысячи лет придавался самолюбию уже не исправить.
- Ты как всегда прав.
Сказав это он уже не смотрел на своего брата. Отойдя от его стола он стоял возле карт, разглядывая ее так, как будто виде в первый раз. Так много народов было на ней, еще три года назад ему казалось, что сюрпризов этот мир больше не оставил, а теперь гномы опровергли это мнение. Чего ожидать от мира дальше?
- Я рад, что смог увидеть тебя, брат, но ты знаешь, я не могу долго сидеть на одном месте. Я уйду, но обещаю, когда мы встретимся в следующий раз, я смогу тебя изрядно удивить.
После эти слов он хотел было исчезнуть, но после снова подошел к своему братуу вглядываясь в его лицо, как будто в свое зеркало. Они различались даже так. В его взгляде он уже не видел ничего такого, что было в прежнем человеке. Это была лишь озлобленная самовлюбленная копия прежнего члена его семьи. Хазр положил свою руку на плечо императору, после чего на его лицо мелькнула грустная улыбка и он исчез. Как и всегда расстворился в воздехе, отсавляя только пустоту за собой и недопитое вино в бокале.

Через несколько дней беспощадного наведения порядка в родном оплоте, Император вновь собрался в путь.
Облаченный в свои Аргарасские доспехи, он взглянул на себя самого. Собственное отражение нравилось повелителю. Он все еще выглядел довольно молодо, а сила, так и струилась по его жилам. Вот только глаза его были полны жестокости и ненависти.
Наверно на всем Таулоне нельзя было найти существа более великого и в то же время ничтожного, чем этот зловещий правитель Рейнора. И дало было даже не в доспехах и не в том, что делал он в тот миг, когда вы его видите, а в том, что было в его душе,  в которой низменность и величие обретали единую силу.
Все живое и мыслящее в этом мире имеет два крайне сильных дара: способность чувствовать и ощущать и способность мыслить, анализировать и делать выводы. Это два вечных инструмента, данных живому для его развития.
Но эльфы в своем возвышенном, спокойном сознании, мало знали о том, что такое истинные духовные страсти, ощущая больше мир и выискивая гармонию. Денеры, как истинные войны, не спешили много думать, отправляя разум в довольно ограниченное русло. Корнаки же и вовсе уходя в работу, часто забывали о своих чувствах. А гномы при их уме и силе, были довольно простодушны. Одни лишь люди, всегда пытались выжать из этих двух даров как можно больше. Они стремились к возвышенному, постоянно борясь с тем грузом, который тянет их вниз. И спасает человека лишь одно – довольно не продолжительная жизнь. Внутренние страсти человека сжигают его до того мига, как он окончательно в этих стремлениях. То же и с магами, вышедшими из рода человеческого. Им была дана мудрость и некоторые из них смогли обуздать свой дух. Такие жили довольно долго. Те же, кто не смог, буквально сгорал в силе собственной магии. Именно эта судьба ждала мятежного по духу Императора. С раннего детства он обладал особой энергией, конечно не зная, что эта энергия и есть в некотором роде магия. Для него это была лишь сила духа, порождающая не спокойный, стремительный нрав. Да и к тому же он был не глуп. Стоит признать, что рядом с ним всегда был тот, кто превосходил его по уму, однако это не делало его самого глупым.
Но каков был его внутренний путь. Он знал и обиды и поражения, он понимал, что такое ненависть и когда-то давно был не раз страстно влюблен. Да, сейчас сложно представить, что этот человек мог робеть перед прекрасной дамой, вскружившей ему голову. А он мог, открывая всю полноту чувственного дара.
И было в нем особое благородство, которое с каждым днем его роста и развития, заставляло его тянуться к лучшему. Но как все эмоциональные и горячие люди, он мог увлекаться, более того он болел своим чувствами и идеями, буквально живя ими. Так мысль о новом лучшем мире заразила его сознание, став новой идеей. При этом он совсем не понимал, что становиться одержим  этой мыслью, этим своим стремлением, что буквально камнем легло на его душу. И пока он стремился высь этот «лучший мир» тянул его к низинам.
И все что могло бы его спасти, так это осознание своей не вечности. Это могло бы отрезвить его опьяненный идеей разум, но этого не случилось. Молодой и горячий, он заполучил страшнейший дар – бессмертие.
С тех самым пор, стремясь ввысь, он падал все ниже, ведь с каждым годом, собственная мечта становилась для него все более тяжелым камнем. Каждая ошибка угнетала его все больше, а с каждым годом их груз был все тяжелее. Он терял способность чувствовать, но не переставал быть строгим с самим собой. Он судил себя строже, всех тех, кого так беспощадно казнил.
И вот долгие годы подобных стремлений сделали его настоящим безумцем. Он казался воплощение зла, но при этом носил в своем великом истерзанном сердце добродетель истинного бога, падшего на земли грешников. Он был воплощением низменности человечества, его гордыни, высокомерия и жестокости. И именно это было видно в каждом его взгляде и жесте. Именно это он стремился нести, став лишь тираном, но не забывая, что ему надо отвечать за содеянное и когда весь Таулон будет в его руках он должен был привести его в фазу лучшего мира.
Он порядком устал от этого пути, и хотелось уже завершить начатое, наверно именно это стремление, заставляло его теперь действовать решительно и жестока, ибо имея целую вечность, он потратил кучу времени, на то что бы прейти к вершине с меньшими потерями. Больше он не собирался щадить Таулон, а что бы заткнуть остатки собственной совести, надо было верить, что он и есть единственный бог этого мира, имеющий право решать его судьбу.
Создавая вечный самообман, он управлял самим собой, стараясь верить в высшую цель.  Да, он понимал, что он есть зло. Понимал, что его муки, порой становящиеся ощутимыми – заслужены, но он не мог себе позволить страдать и тем более жалеть себя. Это было недостойно бога.
Его правая рука продолжала все еще болеть, как в тот первый день. В ней с болью струилась сила, а черные когти, словно дрожали от судороги, именуемой «нетерпение». Все это давно измучило бы человека, но обладатель крепкой воли, четко видящий будущую цель, может смириться с чем угодно, даже с тем, что ему самому придется стать чудовищем.
И теперь глядя на себя, настоящего чудовища, окруженного армией и слугами, жалел ли о чем-нибудь? Нет, он не жалел. Он не боялся своего прошлого, хоть и не любил его, за те болезненные воспоминания и муки еще живой совести. Он старался об этом не думать, но все что он сделал делало его ближе к его личному мировому идеалу.
Он был опьяненным чудовищем. Однако это чудовище имело величайшее сердце, которое все еще горело огнем гнева и нетерпения под этими черными доспехами.
На краткий миг, зоркий взгляд мог бы поймать тень печали, мудрой уставшей печали во взоре императора, но эта тень тут же испарилась. Могучие руки, покрыли голову правителя шлемом, и теперь он был готов вновь отправиться в путь.
Ничего не говоря, давно отдав все необходимые распоряжения, он спустился вниз.
Впереди была новая зачистка, а прежде путь в порт в сопровождении всего двух офицеров, ведь сам император мог заменить целую армию, одной лишь физической силой, не говоря уже о тех великих дарах, что он хранил в тайне.
Император Рейнора, все еще был готов сражаться с невежеством людей в облике извечного зла, только что бы достичь лучшего мира, образ которого все чаще ускользал из его сознания, становясь дымом оставленным пламенем ненависти.

Отредактировано Emperor (2014-09-23 16:02:47)

Император был в раздумьях, расслабившись в своей мраморной ванной. Если конечно такое состояние можно назвать расслаблением. Большинство мышц его тренированного тела сохраняли легкое напряжение, а мозг продолжал думать. Однако он не воспринимал реальность, напротив, он от нее совсем ушел. Вода стала уже прохладной, но он этого не замечал. Здесь не было с ним никого, кто мог бы это исправить и все оттого, что это и была воля правителя – одиночество.
Если бы кто-то случайно смог заглянуть сюда и увидеть, правителя, он бы усомнился в его жизни. Император дышал почти незаметно, словно его тело, экономило жизнь внутри себя. Его черные глаза казались пустыми и застывшими в одном положении. Однако их пустота не была страдальческой, она была полной, словно за черной пеленой, за этой иллюзией матовой пустоты, прятались настоящие демоны.
Едва ли кто-нибудь осмелился, приблизиться к этому человеку и нарушить его покой. Наверно, если бы император внезапно скончался, вот так в одиночестве, прошло бы не мало дней прежде, чем кто-то приблизился к нему, и подтвердил его кончину. Однако императору такая смерть не грозила.
Сейчас, как бы не были глубоки его мысли, он, как бывало с ним и во сне, был в любую минуту готов действовать и убивать. Много лет назад был смельчак, решивший убить императора во сне. Этому смельчаку не удалось, даже ранить правителя. Никто не слышал ни его криков, ни стонов, его не убила странная сила императора, просто мощная рука проломила глупцу череп.
Те, кто видели той ночью императора, рассказывали, что правитель вышел из своих покоев, держа убитого. Его пальцы, проникали в разломленный череп горе-убийцы. Правитель просто выкинул труп и как ни в чем ни бывало лег спать.
Зато на утро вся стража той ночи, была казнена, как и вся прислуга его личных покоев.
Это было единственное известное истории покушения на Темного Владыку. После него, толи никто не осмеливался, толи погибал так и не став известным. Однако после того несчастного ни про одного смельчака история ничего не говорила.
Впрочем, не об этом были мысли императора. Он ждал послов торговой гильдии и думал будущем.
Не раз он хотел вызвать Хазара и обсудить с братом множество своих мыслей, бесконечно рождающихся в его голове. Однако от этого он тут же отказывался, понимая, что брату лучше не замечать никаких перемен в состоянии Императора. Если даже старик замечал перемены и с волнением поглядывал на правителя, то что мог заметить Хазар?
Хазар слишком хорошо знал владыку и того, кем он был прежде, а значит обязательно заметил бы перемены, и может быть понял много больше, чем понимал сам Император, совершенно не склонный к самоанализу.
А старик, да, тот самый старик помощник, он был тем единственным, кто при дворе понимал императора. Так бывало со слугами, что слишком долго и верно следовали за своими господами. Так и этот старик. Он не был достаточно умен, что бы понимать все императорские мысли, однако он мог понимать его настроения и его желания. Именно это позволяло ему быть особым при дворе.
Мальчишкой он был просто пажом, а теперь? Теперь он был неофициальной правой рукой Владыки и был тем единственным, кто мог передавать устные распоряжения императора и даже позволял приказывать от этого имени.
Его звали, Грегори. Но мальчишкой император называл его в лучшем случаи Греем, а то и Питом, просто потому что он не помнил имена своих слуг. А что ему, он вечен, а они умирают слишком быстро, что бы их запоминать.
Конечно, теперь он не помнил, что имя старика Грегори, вернее не хотел признавать, что помнит. Все это глупый императорский характер, к которому старик (лучше его именовать так, ибо только так император его и называл в своих словах и мыслях) просто привык. Он легко переносил отсутствие своего имени, понимая, что пользуется особым императорским расположением. Как верный слуга, он благоговел, перед своим владыкой, можно даже сказать, что он любил его, привыкнув к его чудному характеру и примечая его расположение. Он побывал императору слугой, приятелем, и стал теперь с годами хранителем. Он посвятил Императору свою жизнь и теперь тревожился о настроении владыки. Странные тона в его настроении, просто пугали старика.
Подобное не ускользало от Императора, еще сильнее вгоняя его в печаль.
Великий император Рейнора раскис?
Может кому-то и могло показаться, что он стал печален и задумчив, одним словом угрюм. Однако, честно говоря, для всего его окружения он просто был по-прежнему суров и страшен. Хотя в действительности, никогда прежде, за все время существования Рейнора его правитель не был так собран и так благожелателен к этому миру.
Теперь он думал о своих целях.
Думаете, он желал власти? Была ли хоть когда-то власть и сила его целями? Так хотели бы верить многие, ведь тогда он так банален и понятен. Тиран, упивающийся свой силой, властью и богатством. Таким его всегда видели, таким он был бы счастлив быть, но увы таким он ни был, и увы не смог таким стать. Этим и отличалось это время от прошлого: он больше не пытался играть роль тирана. Он был тем, кем желал – собой. Суровым бессметным, которому плевать на то, что думает о нем мир, но не плевать на сам мир. Он был жесток и беспощаден, однако теперь и власть, и сила, и все его золото были не только способом заглушить боль, но и инструментом для его нового пути. Впрочем, это был старый, невольно позабытый путь.
Конечно, он понимал, что Хазар увидит, что он просто ходит по Таулону, сверкая доспехами, но он не хотел знать, что его брат думает об этом. Он хотел пройти этот путь сам. Раньше он не замечал этого, не понимал, что следуя с Хазаром, он следовал за ним. Да, он обладал особой энергией и харизмой, что позволяло ему быстрее, чем вдумчивый брат внушать людям доверие. Его брат был гений, а он прирожденный лидер, или марионетка на роль лидера в руках гения.
Этого он не понимал, об этом не думал. Просто не видел этого, ни тогда, ни теперь. Однако он чувствовал, что теперь им не по пути. К тому же он точно знал, что теперь его единственный родственник ведет свою игру. И пусть.
У него был свой путь. Своя мечта. И кстати своя голова у него тоже была.
Однако он чувствовал себя одиноким, словно все, что питало его идеи внутри него, мучало его невысказанностью, и не возможностью с кем-то говорить.
Однако даже эту печаль он спешил сделать своей силой. Что бы только не свернуть больше со своего пути.
Он ждал. И ожидание его было прервано стариком.
Он тихо и бесшумно зашел к императору:
- Ваше высочество, послы прибыли в город, скоро они будут здесь, - сообщил он тихо, по праву человека, единственного не убитого в таких обстоятельствах.
Дыхание императора быстро изменилось, словно он пробуждался ото сна. Взгляд его прояснялся: скрытые в них демоны становились явными.
Император шевельнулся, медленно вставая.
- Я распоряжусь, что бы вас одели.
- Не надо, - тут же проговорил император, выходя из ванны. – Я не хочу видеть этих немых кукол. Просто принеси мне костюм.
Воля императора была законом для этого старика. И он делал самое главное, он не рассуждал о том, почему император так поступал, он лишь понимал, что тот раздражен и чем-то недоволен.
- Как прикажите, - тут же проговорил он и скрылся ни надолго.
Старику было уже не привычно помогать императору, а местами это было бы и тяжело, но Владыка и ему велел уйти, что бы тот убедился в готовности тронного зала.
Император хотел насладиться последними минутами своего покоя и одиночества. Он собирался с мыслями. Как это бывало с людьми эмоциональными и сильными, он пылал идеями и мыслями, однако все они содержались в хаосе. Порой, таким как он, нужно остановиться, что бы навести порядок в этом потоке решений и суждений.
Все было не так просто, как можно было предположить. Казалось бы, он знал чего он хочет, он имел и силу и власть, но он не был глуп и наивен, поэтому хорошо понимал, что не имеет идеального рецепта бля своей победы.
Он усилил посты в Темном лесу. Там искали Изгоев. Что сними делать, он пока не знал. Миру нужно зло – этим злом уже был он сам, но миру нужно и добро. Тейн был жалок и слишком правильный для этой роли. А вот Изгои? Их нужно было еще понять. Если их лидер способен мыслить, а сами Изгои могут меняться, то было бы не плохо сохранить их, если же они глупцы, то лучше их уничтожить.
Он ослабил свои поборы в районе порта, чем теперь начинал игру с гильдией торговцев.
Переговоры с гномами шли как нельзя лучше.
Одни только корнаки оставались загадкой. Пока. Ибо вечно это не могло длиться.
Пока он обобщал свои мысли в единую картину, он не забывал и о своем виде.
Оба дела были завершены одновременно.
Черный владыка, бросил взгляд во тьму за окном…
- Ты никто…
- Посмотрим, учитель, - ответил он этой смертной тьме, проговаривая свое обращение с особой силой и мощью в голосе, будто бросая вызов.
И он действительно его бросал, прямо сейчас всему миру, прошлому этого мира и самому себе. Мог ли он победить? Он бог, конечно мог. Нужно было только больше никогда не ошибаться и не терять время попусту, пусть его и много.
Это был его внутренний вызов, им не озвученный, не продуманный, но существующий в его душе.
В таком состоянии Император вошел в тронный зал.
Облаченный в черный бархатный костюм, расшитый золотом, он позволил своим черным волосам рассыпаться по плечам, подобно ядовитым змеям. Но все это меркло перед темной решительностью в его глазах.
Старик понимал, что за эти минуты что-то переменилось, и теперь император в порядке, он принял нужное решение. Однако конечно он и не догадывался, что в действительности этот жестокий властелин принял самого себя.
Оказавшись на своем троне, правитель, казалось, расслабился, однако ни его лицо, ни его глаза, ни отражали ничего. Словно он был сама тьма, без чувств и эмоций, словно в нем был теперь лишь разум и его решение.
Так оно по сути и было. Теперь император был готов принят свою первую, битву на границе прошлого и будущего всего Таулона.

Отредактировано Emperor (2014-10-26 20:35:15)

Со дня визита послов торговой гильдии прошло несколько дней, за это время Императора не видел никто кроме верного Грегори. Только он заходил в покои владыки, только он поучал от него распоряжения. Сам же император никого не хотел видеть.
Он не покидал своего кабинета, ни ел, ни спал, а только думал, а может и того хуже просто страдал.
- Ваше высочество, - несмело заговорил привычный императору старик, на которого правитель не обращал никакого внимания.
Но и теперь владыка продолжал смотреть в одну точку, поглощенный неким раздумьем.
Вид у него был болезненный. Серая бледная кожа. Темные от отсутствия сна веки. Можно было подумать, что император вознамерился почернеть, как и его стражи.
- Ваше высочество, - вновь обратился к императору старик, коснувшись его руки.
Кожа императора оказалась обжигающе горячей, от чего старец ошарашенно отдернул руку.
- А это ты, - проговорил император, наконец, взглянув на пришедшего. - Что опять?
Старик долго с волнением смотрел на этот странный пустой взгляд.
- Владыка, вы не притронулись к еде...
- Я бессмертен, мне не обязательно есть.
- Но у вас жар, - возразил старик, осмелев.
Он волновался, и эта искренняя тревога была сильнее и страха и робости.
- Быть может, стоит позвать лекаря?
- Лекаря?! - насмешливо переспросил Император. - Мне лекаря?
Разразившись диким истерическим смехом, он вскочил на ночи и схватил старика за шиворот.
- Я бог, мне не нужны никакие врачевания!
С этими словами он оттолкнул старика и прошел к окну, все так же безумно улыбаясь.
- Лучше собери военный совет, через час я к ним выйду.
- Но, ваше высо...
- Ты хочешь поспорить со мной?! - спросил Темный властелин грозно, посмотрев на старика.
- Нет, - кротко ответил Герегори, склонив голову.
- Тогда выполняй!
Полный тревог верный слуга вышел. Император же вновь посмотрел в окно.
Он думал о будущем.
И в то же время боролся.
Что его мучало? Совесть. Да, у императора была своя человеческая совесть. И если бы она была органом его тела, а не души, то напоминала бы сейчас разлагающуюся гнойную массу, вознамерившуюся убить своего хозяина.
"Не достойно служителя смерти"
- А я ей и не служу. Я ни твой последователь, ни наследник. Я сам за себя.
Ему хотелось покончить со всем, как можно скорее. Слишком долго он играл роль зла, медленно набирая мощь. Но ради чего? Что бы теперь трясти народ поборами? Разве это не мелочно.
Ему было тошно от столь жалких деяний. Пора бы уже открыто вступить во владения Таулоном. Захватить Тейн не составит труда. Гномов можно поразить и магией, к черту запреты. Отступники? Если уж с ними не справятся отправленные на место люди, то их можно уничтожить вместе с Темным лесом и дело с концом. И тогда...
От этого тогда у него холодели руки. Тогда он станет владыкой Таулона.
Когда-то он применил человеческие слабости, собрав весь сброд в одном месте. Он использовал как силу самые низкие человеческие качества. Зато эта гниль не разбредалась по континенту, живя своим брожением на месте.
Станет ли весь континент таким, после победы? Нет, этого он не желал.
Что именно делать, когда настанет "после" в действенности он понимал лишь смутно. Уничтожить камни смерти? Раздавить свою же армию? Имитировать смерть и войти на трон в ином обличье?
Все может быть...
Одно он знал точно, правителем нового мира, который он хотел создать должен был быть не Темный Властелин. Но об этом стоило думать после.
Вот это сложное решение и мучало его, доведя моральные муки до физических страданий. Старик не ошибался, у императора был жар. Он просто выжигал себя самого изнутри, бесконечным осознанием верного будущего.
Пора было признавать, что смертью не улучшишь жизнь и искать иные пути.
Он был готов принять это и даже открыться. Конечно не своим людям, ни подданным и не этому миру. Кому он нужен со своими мыслями? Важно лишь, что он сделает.
Но был один человек, или не совсем человек, который оставался ему родным. Этому человеку он и хотел рассказать свои мысли и предложить роль нового правителя. Так все должно было прейти на круги своя.
Только его брат Хазар не ждал от него откровений. Более того, он отсутствовал. И пройдя по потайным ходам Император попал в совершенно пустую лабораторию.
Хейза там не было, причем судя по обстановке довольно давно.
И весь моральны долгий и трудный путь Темного Властелина к светлому осознанию и приятию был напрасным. Он так хотел направить наконец свои мысли в верное русло, что когда нашел преграду, в виде отсутствия брата, просто вышел из себя.
"Ты жалок"
В первые в жизни рыча от гнева, как дикий зверь, он начал мстить родному брату. Мысленно называя его предателем и лжецом, негодяем и трусом, отступником - что было особенно смешно - он крушил ни в чем не повинный кабинет, переворачивая шкафы, столы и колбы. Ему было плевать на важность того, что тут есть. Впрочем, где-то в глубине души он догадывался, что в этой маленькой лаборатории ничего значительного брат давно не держал, скрывая от него все больше.
Когда вспышка неистового гнева прошла, он, выдыхая остатки раздражения, прислонился спиной к холодной стене.
Понимая, что у него действительно жар, что его буквально трясло от всего что он сейчас понимал, осознавал и переживал, он медленно отдалялся от брата.
Прежде ему казалось, что Хейз, как бы там ни было близок ему, и никакие маски и условности не могли нарушить этого. Холодность и строгость не мешала им быть братьями и союзниками. Он доверял Хейзу, доверял Хазару, советовался с ним и порою говоря с ним грубо, все равно прислушивался к его советам, однако сам Хазар давненько позабыл о доверии и не посвящал Немира в свои планы.
Это было горько признавать. Кто же из них сбился с пути? Кто отказался от их общей цели и мечты?
Как бы там ни было, но Немир не мог поверить, что брат мог позабыть свою клятву, клятву о верности идее нового мира.
Только он смотрел на Темного владыку, как на повелителя Рейнора, а ему хотелось быть братом, особенно сейчас.
"Что ж, - решил он для себя, - если я для тебя император и только, то и я отнесусь к тебе как император".
Гнев и раздражения ушли, сменившись бессилием. Он устал. Все это было сплошной морокой и разочарованием.
Только нужно было собраться и идти до конца.
Собравшись с мыслями, он освободил левую руку от одежды и взял в руки маленький кристалл, висевший на его шее словно амулет. И этим кристаллом, подобно ручке написал на своей коже:
"Где ты шляешься? Я объявляю войну Тейну. Утром выступаю. Будь добр, вспомни, что ты пока еще подданный Рейнора."
Это короткое послание, светлыми буквами появилось на его руке и медленно растаяло.
Да, таким был способ их общения. Так и именно так не один год они общались, еще в юности найдя применение своей особо близкой родственной связи.
Когда буквы рассеялись, он осмотрел разгромленную лабораторию, пнул перевернутый стол и вышел.
Больше о существовании Хазара он не хоте вспоминать.
Для него было характерна смена настроения и взглядов. Словно он имел в своем сознании переключатель, легко меняющий декорации его мыслей. Теперь в его голове была картина боя и войны.
Он давно не дрался по-настоящему и не командовал сражением. Сколько лет прошло с последней битвы в его жизни? Было сложно вспомнить, но это не мешало воспроизводить в сознании мельчайшие детали случившегося.
Картины сражений. Кровавые тела.
Его разум рисовал все это крайне ярко, будто видел это лишь вчера.
Думая только о будущем и принятом решении, он поспешил на совет. Офицеры первого ранга уже ждали его.
Их было лишь двенадцать, еще двое отсутствовали, по приказу самого властелина.
Войны, искаженные камнем, но имеющие титаническую силу воли, с годами практически все превратились в уродом с черной кожей. У некоторых из них даже появились своеобразные костные наросты, делающие их похожими на демонов, нашей мифологии.
Все они приветствовали Императора вытянувшись, как великие деревья. Все мощные, сильные и неприступные.
И средь них Император выглядел еще более могучим, особенно сегодня, когда весь его облик дышал смертью. Сейчас он как никогда соответствовал своему прозвищу – Темный Владыка Смерти. Бледный, с обостренными чертами лица и глубокими тенями, он продолжал излучать темные силы, от которых его войны, буквально благоговели, готовые молиться своему хозяину. Все это было не осознанно.
Заняв свое месте во главе своеобразного треугольного стола (император сидел в вершине, на большом троно-подобном табурете, а по обе руки от него располагались его войны), он жестом позволит офицерам занять свои места.
- Для начала, я слушая вас, - проговорил он, указав на ту сторону которая начинала отчет первой.
Так он делал всегда уже много лет, а значит, без всяких объяснений, он мог надеяться на то, что каждый знает, что ему делать. Каждый офицер отчитывался о своей работе. На этот раз отчеты были короткими, ведь с прошлого собрания прошло лишь два дня.
Император слушал их со скучающим видом, изредка что-то спрашивая.
Когда же все высказались, он выдохнул.
Конечно, он хотел бы узнать, что мог бы сказать один из отсутствующих, посланный в Темный лес, ведь вопрос Изгоев волновал императора ничуть не меньше того, решения, что он принял относительно будущего этого мира. Только к счастью офицеров, Его высочество может и был тираном, но никогда не был самодуром, требующим невозможного.
- А теперь я, - проговорил он, становясь серьезным. – Тейн должен пасть. Сегодня моим указом, я объявляю войну этому жалкому королю, а завтра мы выступаем.
- Но ваше…
Да, один из офицеров решил ему возразить и не договорив разлетелся на клочки, будто что-то в нем взорвалось. Легкий хлопок, тихое хрусь – и не было офицера, только мелкие куски его тканей и кровь покрывала всех офицеров. При этом император даже не шевельнулся, лишь взглянул на наглеца.
Пока залитые кровью войны переглянулись, владыка с крайне равнодушным видом, вытер кровь со своей щеки.
- Еще вопросы есть?
Ему не ответили.
- Возражения?
Вновь тишина.
- Тогда…
Он осмотрел офицеров и ткнул в первого попавшегося.
- Ты!
Офицер тут же вскочил.
- Как тебя там?
Бывший человек по-солдатски ответил:
- Дерк, Ваше высочество.
Император отмахнулся.
- Я все равно забуду твое имя, - проговорил Император небрежно. – Но не лицо. Ты отвечаешь головой за мобилизацию. Армия должна быть готова завтра.
- Как прикажите, ваше высочество.
Император встал.
Тут же поднялись все офицеры.
- Надеюсь, завтра утром вам будет, что предложить мне относительно стратегии, - проговорил он тихо, уходя.
Хотя конечно сам он давно все продумал, но вдруг эти "светлые головы" посетят умные мысли.
- А ты, - проговорил он старику, привычно стоявшему с ним рядом, - подготовь глашатых.
Старик лишь кивнул.
- И еще, я хочу Лиару.
Старики вновь кивнул, но несмело решил уточнить:
- А..?
- В кабинет, - ответил Владыка, зная вопрос.
Не дожидаясь очередного кивка и поклона, Император направился в свой кабинет.
Оказавшись там, в одиночестве, в мрачном кабинете, он потер болезненную правую руку. На касание та отозвалась острой болью.
Но не было времени думать о ней. Нужно было писать, а это он не любил.
«Я объявляю войну» - вот и весь смысл. Ведь он объявлял ее Тейну, себе, прошлому, всему Таулону. Но нужно было писать всякие: «именем его высочества...», «по праву…» и т.д.
И он писал, как скучную тираду, без которой никак.
Написал и отложил.

Император неспешно посмотрел во мрак. Он молчал, размышляя, что бы ему ответить.
В темной атмосфере комары сложно было разлечись его лицо, бледное и измученное. Правая рука болела словно в первый день его перерождения, но он не подавал и виду.
Без усмешек и ироничных комментариев, но заговорил тихим, наигранно холодным тоном:
- У объявления войны есть какой-то смысл, кроме очевидного? Я собираюсь уничтожить Тейн. Это давно уже пора сделать. Разве не этого ты хотел, говоря мне о бездействии?
Можно было заметить, что в кабинете стояла еда, к которой никто не притрагивался, но кто-то так и не убирал ее, видимо специально, чего раньше не бывало, да и в целом в кабинете был порядок, чего и вовсе не случалось, учитывая характер правителя.

Отредактировано Emperor (2014-11-29 18:38:36)

Император устало выдохнул и сделал ждут, каким обычно велел слугам замолчать если им дорога жизнь.
Затем он вновь молчал, пытаясь понять, как много можно сказать.
Встав, он подошел к карте и осмотрел ее.
- Все твои громкие слова очередная пустышка. Думаешь я ничего не понимаю?
Он посмотрел на брата. Голос его был тихим и болезненным.
- Или ты считаешь что мне нужен клок земли под Тейном?
Сделав шаг, он оказался возле брата. Так можно было рассмотреть его ужасное в эти часы лицо.
- Я собираюсь захватить весь континент, Тейн только предлог, для всех, кто может вылезти на волю. А вот ты...
Император обошел брата, осматривая его.
- Может быть ты зря вернулся?

Отредактировано Emperor (2014-11-29 18:39:14)

Рука Немира и так болела, болела нестерпимо. Он был горячим, словно горел. Его терзала та же лихорадка, что в тот день, когда он только полочил эту руку. Тогда он один словно умирал, теперь же ему казалось, что он оживает.
Высвободив руку, он отступил:
- Что ты вообще несешь?
Но говорил он спокойно, без гнева и раздражения, две холодность исчезла.
- Я сам сделал все, что было сделано, хорошо понимая возможные последствия и могу сам за них отвечать, или ты считаешь меня умалишенным?
Он отступил и посмотрел в окно, в очередной раз осматривая свой город.
- Мы не просто хотели превзойти их, - напомнил он будто себе самому, - мы хотели создать новый лучший мир. Что плохого в том, что бы наконец сделать это?
Через разбитое окно мир Рейнора казался императору еще более уродливым.
- Выйдет у меня или нет, это не тот вопрос, что заставит меня не отвечать за содеянное.
Таким его мог помнить только Хейз, знавший, что вся эта эмоциональность всегда скрывала глубокие чувства его мечтательного брата.
- Тебе лучше уйти, Хейз. Где бы ты ни был час назад, там тебе лучше и быть.
Он обернулся, посмотрел на брата и спокойно продолжен.
- Настало время разойтись.
Решение было принято и Император не хотел отступать.
- Им не убить меня даже если они разорвут меня на мелкие кусочки, так что просто иди...
И он тут же отвернулся, явно не желая больше ничего говорить.

Отредактировано Emperor (2014-11-29 19:26:12)

Император хорошо понимал, что брат уйдет, но останавливать его не хотел.
Сложно сказать, было ли это действительно необходимо. Скорее нет, ведь еще совсем недавно он хотел рассказать брату весь свой замысел. Теперь же он не отстранял Хейза, а убегал от него. Ведь только Хейз мог на него повлиять. Только Хейз мог подобрать нужные слова, и только он мог бы породить в нем человеческие чувства.
То, что он задумал, не давало ему права на размышления и сомнения. Это просто нужно было сделать.
Но сказать себе, что он боится передумать, или оказаться слабым для подобного дела, признать себе, что ему может не хватить воли – подобного он не мог. Это было немыслимо. Вот он и убедил себя, что это было лучше для брата.
Теперь он старался о нем забыть, все так же глядя в разбитое окно.
Он ждал Лиару, особую свою наложницу. Ее особенность была главным образом в том, что в отличие от других женщин, Лиара не была лишена языка и могла говорить, но именно поэтому ее держали отдельно.
Она была эльфом и во всем соответствовала своей расе. Статная фигура. Длинные шелковистые волосы. Прекрасное лицо. Она была хороша, но она была пленницей. Не так давно ее взяли в одном из убежишь магов. Только она сама магом не являлась, будучи ни то чьей-то любовницей, ни то служанкой. Это императора не волновало. Он оставил ее себе по своим причинам.
Когда Лиару привели, страж буквально поставил ее возле двери и вышел.
- Что-нибудь еще? – спросил старик.
Император протянул ему бумаги.
- Сам знаешь, что с этим делать.
Ведь все уже было решено, и скоро весь Таулон должен был узнать о начале войны. Такова была честность Императора. Он не нападал тихо, он собирался предупредить всех, что нападет. И пусть весь Таулон содрогнется уже сегодня, чтобы дрожать завтра.
Старик принял грамоту и с беспокойством посмотрел на окно.
- Вели подготовить указ о разжаловании и изгнании первого генерала Рейнора. Как его там?
Конечно, Император не забыл имя брата за две минуты без него, но откровенно он не помнил под каким именем он числился здесь, да и если бы и помнил, не позволил бы себе это выдать.
- Хей...
Только начал старил отвечать, как Император остановил его гневным жестом.
- Мне неважно его имя. Просто хочу, что бы его не было среди подданных Рейнора. Пусть он будет лишен всех прав, всех обязанностей и полномочий, но я сам убью того, кто тронет его.
Старик поклонился. Он в очередной раз принимал прихоть императора как должное, не пытаясь в ней разобраться. Этот вопрос был закрыт, но он хотел уточнить относительно окна. Только император знал старика уже не так плохо, чтобы не предсказать этот вопрос.
- Уйду в поход, тогда и займетесь уборками, а теперь оставьте меня. До утра я больше ничего не хочу знать и никого не хочу видеть.
После этих слов старик поспешил к двери, опуская церемонии и долгие поклоны.
Когда дверь за ним закрылась, девушка, словно очнулась. Неспешно она подошла к императору. Правитель Рейнора был крайне озадачен, поэтому застыл, все так же глядя в одну точку. Эта дверь, закрываясь, вновь возбуждала в нем мысли о том, что было, о том что может быть, о том, что должно было быть и о том, что неизбежно случиться.
Леаре было не до его раздумий, ее рука скользнула по его плечу, но не успела она по-настоящему приблизиться, как он оттолкнул ее, оживая.
- Прекращай. Ты знаешь, что мне нужно.
Сказал сурово Темный Владыка, глядя на упавшую на пол девушку
- Но…
- Пой!
Эльфийка подчинилась. Не вставая с пола, она села по удобнее у ног Владыки и запела. Тонкий мелодичный голос пел песни на древнем языке. Это и была та прелесть, что имела Леара. Император давно насытился женскими телами, да и души живых существ его уже не прельщали, но эти песни, из его юности и детства, помогали ему найти мир в своей мятежной душе. Откуда она знала столь древние тексты и мелодии, он не думал. Ему просто нравилось.
И слушая одну из таких старых песен, он вспоминал мать и маленького брата, вспоминал себя мечтателем, и в то же время начинал все лучше понимать себя нынешнего. От этой мелодии и нежного голоса эльфийки он очищался от мыслей. Так появилось еще одно маленькое решение. Для духа Немира оно было маленьким, для Таулона и вовсе ничтожным. Однако если бы кто-то узнал о нем, это перевернуло бы его взгляды.
Встав, он приказал эльфийке умолкнуть и встать.
Та конечно подчинилась.
- Идем, - сказал он уже мягче и вывел ее из кабинета через тайный ход.
Коридоры темных тоннелей не имели освящения, поэтому Император, хорошо видящий во тьме, держал эльфийку за руку и не спешил, что бы та не оступилась следуя за ним.
Он вывел ее из здания.
- Ваше…
Хотела она заговорить, но император коснулся ее губ.
- Молчи. Сейчас молчи.
Он не отпускал ее руку, давая новые распоряжения. По требованию правителя ему тут же подали коня.
Запрыгнув в седло, он помог эльфийке взобраться и сесть перед ним.
«Не бойся» - мысленно проговорил он, понимая что озвучивать подобное не стоит.
Он мчался прочь от Рейнорских стен, удерживая хрупкую эльфийку.
- Пой, - сказал он, когда стены крепости остались позади.
Она вновь запел, однако голос ее дрожал, но это не могло испортить родных императору песен.
Когда они оказались на безлюдной местности, он остановился.
- Скажи, Лиара, ты ведь хочешь уйти, не так ли?
Девушка вздрогнула и посмотрела в темные глаза правителя.
Он же продолжал смотреть вдаль.
- Завтра Рейнор нападет на Тейн, - продолжал он, спустившись на землю.
Затем просто снял эльфийку, будто она весила не больше перышка, и поставил на землю.
- Ты напомнила мне о важном своими песнями, но больше они мне не нужны.
Она испуганно отступила, но ее не собирались убивать.
- Уходи.
Эльфийка застыла в недоумении.
- Иди же.
- Вы отпускаете меня?
- Да, иди. Ты свободна.
И девушка, словно в порыве благодарности бросилась к правителю и обняла его.
Настала очередь Темного владыки удивляться, но не успел он понять порыв благодарности, как эта хрупкая девица вонзила острый кинжал в его спину.
Император вздрогнул.
А эльфийка уже мчалась прочь.
- Да, что б тебя, - пробормотал тихо императар, вынимая кинжал.
Он не чувствовал боли, и его темная кровь не казалась ему горячей. Стоило ему отбросить собственный кинжал прочь, и рана уже исчезла.
Да, эльфийка видно давно задумала убить правителя. И стянула этот кинжал несколько дней назад, а может и месяцев.
Выдохнув Император выбросил вперед руку. Его тень, словно по приказу помчалась по земле, но когда почти настигла озирающую и кричащую девушку, застыла.
Рука имсператора опустилась.
«Зачем ее убивать?»
Он усмехнулся.
«Пусть идет.»
С этой мыслью он оседлал вновь коня и помчался прочь. Назад в Рейнор.
В его голове был порядок, а на сердце покой.
Вернувшись к себе он тут за крикнул:
- Старик, я хочу есть!
У него была ночь, чтобы отдохнуть и приняться за дело.
- И пусть мне приготовят ванну.
Завтра ему предстояло погрузить Таулон во тьму.